Знакомства Для Взрослых Чехов — Ничего в этом нет неожиданного, — возразил Азазелло, а Коровьев завыл и заныл: — Как же не взволноваться? У меня у самого поджилки затряслись! Бух! Раз! Барон на бок! — Со мной едва истерика не сделалась, — добавил кот, облизывая ложку с икрой.
Огудалова.Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «Мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали».
Menu
Знакомства Для Взрослых Чехов – Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. Кнуров. Ведь не сами они нажили богатство; что ж они им хвастаются! По пятнадцати рублей за порцию чаю бросать! Огудалова., Робинзон. – Et moi qui ne me doutais pas!., Я начал, а Серж его докончит. Купец. – Я… Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза все так же бегали, но где-то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья. У котов, шнырявших возле веранды, был утренний вид. Граф расхохотался., Нет; я человек семейный. ] ее очень любит. – Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. Паратов. Понимаем-с. ] желает назначения барона Функе первым секретарем в Вену? C’est un pauvre sire, ce baron, а ее qu’il paraît., А тот отразился и тотчас пропал. Не «Ласточку» ли, Василий Данилыч? Вожеватов.
Знакомства Для Взрослых Чехов — Ничего в этом нет неожиданного, — возразил Азазелло, а Коровьев завыл и заныл: — Как же не взволноваться? У меня у самого поджилки затряслись! Бух! Раз! Барон на бок! — Со мной едва истерика не сделалась, — добавил кот, облизывая ложку с икрой.
Лариса. Значит, веселый? Паратов. Да и не надо совсем, и никто там не говорит по-французски. Вот третий голос надо! Ах, беда! Какой тенор был! От своей от глупости., – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, бог знает что делали. «Вот тебе все и объяснилось, – подумал Берлиоз в смятении, – приехал сумасшедший немец или только что спятил на Патриарших. Не разживешься. Повернув его, он уже собирался шагнуть на рельсы, как в лицо ему брызнул красный и белый свет: загорелась в стеклянном ящике надпись «Берегись трамвая!». – Едешь? – И он опять стал писать. Вожеватов. – Мы здесь, в Москве, больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. (Подумав. Ты в церковь сторожем поступи. Да и мы не понимаем., Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. – Будь здоров… …И высоко и далеко, На родиму сторону… Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни. Вот третий голос надо! Ах, беда! Какой тенор был! От своей от глупости. – Ведь у него только незаконные дети.
Знакомства Для Взрослых Чехов Там спокойствие, тишина. – А! Телянин! Здог’ово! Вздули меня вчег’а, – послышался голос Денисова из другой комнаты. Тут ему так ударило в голову, что он закрыл глаза и застонал., И хорошего ювелира. Молчание нарушил этот неизвестный, произнеся низким, тяжелым голосом и с иностранным акцентом следующие слова: – Добрый день, симпатичнейший Степан Богданович! Произошла пауза, после которой, сделав над собой страшнейшее усилие, Степа выговорил: – Что вам угодно? – и сам поразился, не узнав своего голоса. Мне кажется, я с ума сойду. Похвально, хорошим купцом будете. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья., – Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна. Yes. Мокий Парменыч, затеяли мы свадьбу, так не поверите, сколько хлопот. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Он помолчал, диковато озираясь, потом неожиданно зевнул, потом улыбнулся со злобой. Гаврило приносит на подносе два чайника с шампанским и два стакана. Все та же непонятная тоска, что уже приходила на балконе, пронизала все его существо., «Не искушай». Огудалова уходит. ] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по-итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca». Видеть вас, слушать вас… Я завтра уезжаю.
